О спогади, мовчіть!.. У млявому осонні
До вирію дрозди летіли напівсонні,
А з лісу, що жарів в осінньому вісоні,
Журилися вітрів фаготи унісонні.
Ми з нею вдвох ішли по стежці польовій,
Волосся і думки тріпав нам вітровій,
І раптом, глянувши на мене із-під вій:
«Скажи мені, який був день найкраший твій?»
Спиталася вона. Я тільки посміхнувся
Й устами вдячними побожно приторкнувся
До білої руки, а серце стало нить.
Ах, ніжні первістки лілей благоуханних,
Як запах ваш п'янить, як солодко бринить
Несміливе «люблю» уперше з уст коханих!
Вивчаємо Поля Верлена
Тихенький дощ падає на місто... Артюр Рембо
Так тихо серце плаче,
Як дощ шумить над містом.
Нема причин неначе,
А серце ревно плаче!
О, ніжно як шумить
Дощ по дахах, по листю!
У цю тужливу мить
Як солодко шумить!
Відкіль цей плач, не знати,
В осиротілім серці?
Ні зради, ні утрати,-
Відкіль журба, не знати.
Найтяжчий, певне, сум -
Без гніву, без любові,
Без ревнощів, без дум -
Такий нестерпний сум.
В день памяті А.Ахматової
А.Ахматова
Ты
письмо мое, милый, не комкай.
До
конца его, друг, прочти.
Надоело мне быть незнакомкой,
Быть
чужой на твоем пути.
Не
гляди так, не хмурься гневно,
Я
любимая, я твоя.
Не
пастушка, не королевна
И уже
не монашенка я —
В этом
сером будничном платье,
На
стоптанных каблуках...
Но,
как прежде, жгуче объятье,
Тот же
страх в огромных глазах.
Ты
письмо мое, милый, не комкай
Не
плачь о заветной лжи.
Ты его
в твоей бедной котомке
На
самое дно положи.
1912, Царское Село
Единственные дни (Б.Пастернак)
На протяженье многих
зим Я помню дни
солнцеворота,
И каждый был
неповторим
И повторялся вновь без
счета.
И целая их череда
Составилась
мало-помалу -
Тех дней единственных,
когда
Нам кажется, что время
стало.
Я помню их наперечет:
Зима подходит к
середине,
Дороги мокнут, с крыш
течет
И солнце греется на
льдине.
И любящие, как во сне,
Друг к другу тянутся
поспешней,
И на деревьях в вышине
Потеют от тепла
скворешни.
И полусонным стрелкам
лень
Ворочаться на
циферблате,
И дольше века длится
день,
И не кончается
объятье.В очікуванні весни...
Борис Пастернак
|
|
Намокшая воробышком
Сиреневая ветвь!
У капель — тяжесть
запонок,
И сад слепит, как
плес,
Обрызганный,
закапанный
Мильоном синих слез.
Моей тоскою вынянчен
И от тебя в шипах,
Он ожил ночью
нынешней,
Забормотал, запах.
Всю ночь в окошко
торкался,
И ставень дребезжал.
Вдруг дух сырой
прогорклости
По платью пробежал.
Разбужен чудным
перечнем
Тех прозвищ и времен,
Обводит день
теперешний
Глазами анемон
1922 г.
Ще один поетичний шедевр в день закоханих
Ф.Петрарка
Сонет 132
Як
не любов, то що це бути може?
А як
любов, то що таке вона? Добро? –
Та ж
в ній скорбота нищівна. Зло –
Але
ж муки ці солодкі,
Боже!
Горіти хочу? Бідкатись не гоже.
Не
хочу? Та даремна скарг луна.
Живлюща
смерте, втіхо навісна!
Хто
твій тягар здолати допоможе?
Чужій
чи власній волі я служу?
Неначе
в просторінь морську безкраю
В
човні хисткому рушив без керма.
Про
мудрість тут і думати дарма –
Чого
я хочу – й сам уже не знаю:
Палаю
в стужу, в спеку весь дрижу.
Переклад Д.Паламарчука
В День закоханих чарівні вірші Ф.І.Тютчева
Я встретил вас - и все былое
В отжившем сердце ожило;
Я вспомнил время золотое -
И сердцу стало так тепло...
Как поздней осени порою
Бывают дни, бывает час,
Когда повеет вдруг весною
И что-то встрепенется в нас,-
Так, весь обвеян дуновеньем
Тех лет душевной полноты,
С давно забытым упоеньем
Смотрю на милые черты...
Как после вековой разлуки,
Гляжу на вас, как бы во сне,-
И вот - слышнее стали звуки,
Не умолкавшие во мне...
Тут не одно воспоминанье,
Тут жизнь заговорила вновь,-
И то же в нас очарованье,
И та ж в душе моей любовь!..
До заміжжя баронеса носила ім'я Амалія Лерхенфельд і була предметом палкого почуття юного поета. Амалія вразила Тютчева своєю красою, освіченістю, глибиною почуттів. Тютчев був зачарований. Однак, закоханим не судилося зв'язати свої життя. У 1826 році Тютчев одружився на Елеонорі Петерсон, а Амалія стала дружиною першого секретаря російського посольства в Мюнхені барона Крюденера.
15 січня виповнилося 125 років з дня народження російського поета О.Е.Мандельштама
Невыразимая печаль
Открыла два огромных глаза
Цветочная проснулась ваза
И выплеснула свой хрусталь.
Вся комната напоена
Истомой - сладкое лекарство.
Такое маленькое царство
Так много поглотило сна.
Немного красного вина,
Немного солнечного мая
И тоненький бисквит ломает
Тончайших пальцев белизна.
Раковина
Ночь; из пучины мировой,
Как раковина без жемчужин,
Я выброшен на берег твой.
Ты равнодушно волны пенишь
И несговорчиво поешь;
Но ты полюбишь, ты оценишь
Ненужной раковины ложь.
Ты на песок с ней рядом ляжешь,
Оденешь ризою своей,
Ты неразрывно с нею свяжешь
Огромный колокол зыбей;
И хрупкой раковины стены,-
Как нежилого сердца дом,-
Наполнишь шопотами пены,
Туманом, ветром и дождем...
(Ще з раннього, Як на мене - неперевершено)
Дано мне тело - что мне делать с ним,
Таким единым и таким моим?
За радость тихую дышать и жить
Кого, скажите, мне благодарить?
Я и садовник, я же и цветок,
В темнице мира я не одинок.
На стекла вечности уже легло
Мое дыхание, мое тепло.
Запечатлеется на нем узор,
Неузнаваемый с недавних пор.
Пускай мгновения стекает муть-
Узора милого не зачеркнуть.
Немає коментарів:
Дописати коментар